Очередной просмотр воспоминаний. 1919 год, город Берлин, семейство мелкого чиновника. Демократическая веймарская Германия. Никакого Коминтерна, никакой Советской власти и продразвёрстки, никаких большевистских заградотрядов. Только послевоенный голод и разруха. И государь император вспоминается как символ старого доброго прошлого, когда всё было в порядке и всего всем хватало.
«Вечером вернулся с барахолки отец. Возил он туда собрание сочинений Гёте и брошку матери, а домой вёз в рюкзаке картофель, шпиг и яйца.
Между тем меновая торговля была запрещена. Она якобы мешала упорядоченному снабжению. Но тех, кто подчинялся запрету и не занимался обменом, всё равно не снабжали. Поэтому меновая торговля продолжала существовать.
По дороге в поезд нагрянула полиция, и у моего отца рюкзак отняли. Правда, он получил его потом обратно, но пустым. Так он и Гёте утратил, и картошки лишился. Ещё на пороге он в бешенстве крикнул:
— Больше мы менять не будем, я съезжу ночью за город и добуду картошки «за так». Другие ведь это делают. Да и вообще этому скоро конец. Слава богу, есть у нас и Капп и генерал фон Люттвиц,. уж они-то вычистят конюшни!
Солдаты, сидевшие с нами за столом, кивнули: их для того и прислали, чтобы «чистить». Но о чём они дальше толковали с моим отцом, я плохо понял.
Послушав некоторое время их разговор, я набрался духу и сказал:
— Папочка, ты говорил, что поедешь ночью за город и наберёшь картошки «за так», Нельзя, папа, воровать запрещается!
Отец вскочил, изумлённо взглянул на меня и сердито ответил:
— Я не ворую, заруби себе это на носу. Я забочусь о семье. И вообще тебе давно пора спать!
А в заключение я получил свою третью оплеуху в тот день.»
(с) Бруно Винцер "Солдат трёх армий".М., 1971. С.31.
См.: militera.lib.ru/memo/german/winzer/01.html
«Вечером вернулся с барахолки отец. Возил он туда собрание сочинений Гёте и брошку матери, а домой вёз в рюкзаке картофель, шпиг и яйца.
Между тем меновая торговля была запрещена. Она якобы мешала упорядоченному снабжению. Но тех, кто подчинялся запрету и не занимался обменом, всё равно не снабжали. Поэтому меновая торговля продолжала существовать.
По дороге в поезд нагрянула полиция, и у моего отца рюкзак отняли. Правда, он получил его потом обратно, но пустым. Так он и Гёте утратил, и картошки лишился. Ещё на пороге он в бешенстве крикнул:
— Больше мы менять не будем, я съезжу ночью за город и добуду картошки «за так». Другие ведь это делают. Да и вообще этому скоро конец. Слава богу, есть у нас и Капп и генерал фон Люттвиц,. уж они-то вычистят конюшни!
Солдаты, сидевшие с нами за столом, кивнули: их для того и прислали, чтобы «чистить». Но о чём они дальше толковали с моим отцом, я плохо понял.
Послушав некоторое время их разговор, я набрался духу и сказал:
— Папочка, ты говорил, что поедешь ночью за город и наберёшь картошки «за так», Нельзя, папа, воровать запрещается!
Отец вскочил, изумлённо взглянул на меня и сердито ответил:
— Я не ворую, заруби себе это на носу. Я забочусь о семье. И вообще тебе давно пора спать!
А в заключение я получил свою третью оплеуху в тот день.»
(с) Бруно Винцер "Солдат трёх армий".М., 1971. С.31.
См.: militera.lib.ru/memo/german/winzer/01.html