«Взрослые солидные люди в Группу Свободного Поиска не идут. У них свои взрослые солидные дела, и они знают, что эти чужие планеты в сущности своей достаточно однообразны и утомительны. Однообразно-утомительны. Утомительно-однообразны… Конечно, если тебе двадцать лет, если ты ничего толком не умеешь, если ты толком не знаешь, что тебе хотелось бы уметь, если ты не научился ещё ценить своё главное достояние – время, если у тебя нет и не предвидится никаких особенных талантов, если доминантой твоего существа в двадцать лет, как и десять лет назад, остаются не голова, а руки да ноги, если ты настолько примитивен, что воображаешь, будто на неизвестных планетах можно отыскать некую драгоценность, невозможную на Земле, если, если, если… то тогда, конечно. Тогда бери каталог, раскрывай его на любой странице, ткни пальцем в любую строчку и лети себе. Открывай планету, называй ее собственным именем, определяй физические характеристики, сражайся с чудовищами, буде таковые найдутся, вступай в контакты, буде найдётся с кем, робинзонь помаленьку, буде никого не обнаружишь… И не то чтобы всё это напрасно. Тебя поблагодарят, тебе скажут, что ты внёс посильный вклад, тебя вызовет для подробного разговора какой-нибудь видный специалист… Школьники, особенно отстающие и непременно младших классов, будут взирать на тебя с почтительностью, но учитель при встрече спросит только: «Ты всё еще в ГСП?» – и переведёт разговор на другую тему, и лицо у него будет виноватым и печальным, потому что ответственность за то, что ты всё ещё в ГСП, он берёт на себя. А отец скажет: «Гм…» – и неуверенно предложит тебе место лаборанта; а мама скажет: «Максик, но ведь ты неплохо рисовал в детстве…»; а Дженни скажет: «Познакомься, это мой муж». И все будут правы, все, кроме тебя. И ты вернёшься в Управление ГСП и, стараясь не глядеть на двух таких же остолопов, роющихся в каталогах у соседнего стеллажа, возьмёшь очередной том, откроешь наугад страницу и ткнёшь пальцем…»

(с) АБС "Обитаемый остров"
См.: flibusta.net/b/135375/read

@темы: цитаты, на думку пробило

«Дядюшка выпил рюмку, потянул носом воздух и принялся рассказывать про своего врага, коллегу Шапшу, который опять написал статью о назначении такой-то кости у такой-то древней ящерицы, причем вся статья была построена на глупости, ничего, кроме глупости, не содержала и рассчитана была на глупцов…

У дядюшки Каана все были глупцы. Коллеги по кафедре – глупцы, одни старательные, другие обленившиеся. Ассистенты – болваны от рождения, коим место в горах пасти скотину, да и то, говоря по правде, неизвестно – справятся ли. Что же касается студентов, то молодёжь сейчас вообще словно подменили, а в студенты, к тому же, идёт самая отборная дурость, которую рачительный предприниматель не подпустил к станкам, а знающий командир отказался принять в солдаты. Так что судьба науки об ископаемых животных предрешена… Гай не слишком об этом сожалел, бог с ними, ископаемыми, не до них сейчас, и вообще непонятно, зачем и кому эта наука может когда-либо понадобиться. Но Рада дядюшку очень любила и всегда ужасалась вместе с ним по поводу глупости коллеги Шапшу и горевала, что университетское начальство не выделяет средств, необходимых для экспедиций…»


(с) АБС "Обитаемый остров"
См.: flibusta.net/b/135375/read

@темы: цитаты

00:22

С Днём Победы!

@темы: дневник наблюдений

«Я уже знал к этому времени от ван дер Стегена, что в Бельгии официально, как и во многих католических странах, публичные дома и проституция запрещены. Но, подчеркнул ван дер Стеген, на улицах Брюсселя можно встретить немало женщин легкого поведения. Среди них якобы немало француженок. Все девушки, стремящиеся заработать деньги, обязаны были встать на учет в полиции и получить там так называемые желтые карточки, дающие право, по существу, заниматься проституцией. Эта карточка была действительна на все время занятия этими девушками фактически запрещенной профессией. Как только, заработав достаточно денег, девушка принимала решение о прекращении этой позорной деятельности, она была обязана сдать карточку обратно в полицию и тем самым возвращалась к добропорядочному образу жизни, могла даже, выйдя замуж, обзавестись семьей.(...)
Поделившись услышанным с де Буа и моим «учителем», я получил не только подтверждение всего сказанного, но и дополнительные разъяснения. Оказывается, многие француженки, получающие в Бельгии «желтые карточки», иногда принадлежали к добропорядочным семьям, но материально не обеспеченным. Больше того, у некоторых из них были даже весьма порядочные женихи, желающие не только обрести хорошую семью, но и предварительно получить высшее образование. У этих парней не всегда на это хватало денег. Вот тогда молодая девушка, то ли из желания обеспечить себе и своей будущей семье лучшую жизнь, то ли помочь жениху исполнить его желание, отправлялась на некоторое время в Бельгию, подальше от дома, от своих родных и друзей, на промыслы, получая на некоторое время «желтую карточку». Заработав достаточную сумму денег, она возвращалась домой, раз и навсегда сдав полученную карточку. Во Франции эта девушка выходила замуж за своего жениха, уже получившего благодаря ее «заработку» высшее образование. Молодая семья иногда получала возможность открыть собственную табачную лавку или открыть небольшой салон по изготовлению шляп или мелкому пошиву. У них образовывалась дружная благопристойная семья.»


«Когда на территорию Германии начали вступать советские войска, геббельсовская пропаганда стремительно стала распространять слухи, что солдаты и офицеры этих подразделений допускают массовое изнасилование немецких женщин. Мало кто из немцев верил этой озлобленной и ни на чем не основанной пропаганде. Мне лично довелось услышать распространяемый среди немцев смехотворный анекдотик на эту тему. Две совсем старенькие немки, встретившись, «с тревогой» обсуждали это геббельсовское утверждение и с огорчением, чуть не со слезами высказались:

– Неужели нельзя надеяться на то, что советские солдаты именно так поведут себя по отношению к нам, немецким женщинам, неужели и это является обманом, присущим геббельсовской пропаганде?!»


(с) А.М.Гуревич "Разведка - это не игра. Мемуары советского резидента Кента".М.:Нестор, 2007
См.: flibusta.net/b/350537/read
militera.lib.ru/memo/russian/gurevich_am01/inde...

@темы: книги, цитаты

04:20 

Доступ к записи ограничен

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

«VI. Полковые приживалки

1. Бессловесные


В больших барских домах, в особенности в домах былого времени, как и в большинстве наших полков, существовали, а кое-где еще и до сих пор существуют особого рода приживалки, столь органически входящие в самый склад быта и жизни, к которым они присосались, как улитки к коралловому рифу, что без них иногда даже невозможно представить себе подобного дома или подобного полка, в особенности, если это полк кавалерийский. Приживалки эти бывают разные: и в образе человечьем, и в образах бессловесных - собак, козлов, иногда птиц и т.п.
Еще в моей "Истории Ямбургского уланского полка" я должен был отметить любовь к животным как выдающуюся особенность, искони присущую нашим солдатам. И действительно, поднять на улице в грязи несчастного голодного щенка, принести его в эскадрон и там выкормить и выходить - это была и есть одна из самых характерных черт нашего солдатского добродушия. Такой выкормыш становится уже эскадронной собственностью. Рядом с любовью к собакам шла любовь к козлам. При конюшне эскадронного командира в былые годы всегда живал эскадронный козёл, общий любимец и забавник, состоящий тоже на общественном иждивении. Подразнить в шутку козла, схватить за рога, закрутить его и заставить бодаться - это всегда было и есть одно из первых удовольствий солдата в досужую минуту. В последнее время козлы в кавалерийских полках, к сожалению, начинают выводиться из обычая, но в прежние годы эскадронные козлы, так же точно как и собаки, бывало, делают с эскадроном все походы, идут на ученья, на маневры и даже выходят на смотры и парады. И кажется, не было еще примера, чтобы удалось согнать с плаца этих неизменных солдатских спутников: ни козёл, ни собака ни за что не отойдут от своей части; куда часть, туда и они: часть несётся в атаку - и они лупят за нею; часть проходит церемониальным маршем - и они тоже парадируют впереди, либо в замке, либо на одном из флангов. Как тут ни бейся полицейские блюстители, как ни старайся прогонять их с плаца, все равно ничего не поделаешь: продерутся снова сквозь толпу и лягут на свое надлежащее место, -гак что уж волей-неволей полицейским приходится терпеть этот исконный беспорядок, мириться с ним. А сколько этих верных псов погибло в последнюю войну от пуль и осколков под Плевной, па Балканах... Они и там были, и там переносили все труды и невзгоды вместе со своими эскадронами и ротами.

«...В самом непродолжительном времени этот Прокурат или Аблакат сделался общим любимцем как солдат, так и офицеров. Впрочем, он и жил пока преимущественно на офицерском дворе, где ему ежедневно преподавались уроки надлежащего воспитания и дрессировки. Этим последним предметом занимались преимущественно денщики да конюхи, к которым, впрочем, нередко присоединялись и солдаты в свободную минуту. Стали они учить поросёнка "манежной езде" и мало-помалу выучили ходить всеми аллюрами, по команде - шагом, рысью и даже собранным курцгалопом. Проделывал у них поросёнок - по-своему, конечно, - даже траверсы с ранверсами и чуть ли не всю манежную премудрость себе усвоил. Бывало, командуют ему: "Рысью!" - идёт поросёнок рысью. "Вольт направо, марш!" - делает вольт направо. "Вольт налево!" - делает вольт налево. "Направо назад", "налево назад", "принимай направо", "принимай налево", "через манеж" и прочее - поросёнок всё это проделывает самым исправным образом. Было же, подумаешь, у людей и терпение, и охота от скуки!.. Выучили они его прыгать сначала через подставленные кольцеобразно руки, как кота, потом через палку, через обруч и вообще научили отлично брать всякий барьер, вышиною сообразный, конечно, поросячьему росту и складу.»


(с) В.В.Крестовский "Очерки кавалерийской жизни"
См.: az.lib.ru/k/krestowskij_w_w/text_0060.shtml

@темы: книги, цитаты

«На другой день, под вечер, около наших конюшен я занимался исправлением своей лошади. Это был вороной жеребчик чистой арабской крови и чистый красавчик, но с одним величайшим пороком - причина, по которой он достался мне довольно дёшево. Жеребчик мой имел привычку опрокидываться; а это, не говоря уже о вреде для него самого, является крайне опасным для всадника: кавалеристы очень хорошо знают, что этот порок нередко бывает причиною не только несчастных падений, но даже и мучительной смерти для неосторожного и неловкого всадника. Представьте себе, что лошадь, идущая под вами или даже стоящая в совершенно спокойном состоянии, вдруг, ни с того, ни с сего, моментально взвивается на дыбы, становится, что называется, "свечкой" и затем столь же моментально опрокидывается навзничь; и если вы не успели уловить мгновения, чтобы соскочить с неё (что довольно трудно, ибо требует большой ловкости и сноровки) или же соскользнуть с её крупа (что гораздо легче), то вы опрокидываетесь вместе с вашею лошадью, которая наваливается на вас всею своею тяжестью, и тогда передняя седельная лука очень легко может проломить вам грудь, что грозит неминуемою смертью.
Вот от этого-то несчастного порока и надо было отучить мне моего жеребчика.

Существует для этого в наших полках один стародавний способ читать дальше


(c) В.В.Крестовский (1840-1895) "Очерки кавалерийской жизни" (СПб., 1892) [сборник очерков по мотивам службы Крестовского в 1868-1873 гг. в 14-м Ямбургском уланском полку, расквартированном в Гродненской губернии]

@темы: книги, цитаты, "Хлебозавод" и компания

15:54 

Доступ к записи ограничен

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

03:31

03:14

Бегбедер, однако, бывает убийственно ехиден и по отношению к la belle France:D

«История рождения «Астерикса» всегда приводила меня в восторг. В 1959 году Рене Госсиньи (1926—1977), неизвестный сценарист, только что вернувшийся из Соединённых Штатов, и Альбер Удерзо (р. 1927), скромный иллюстратор в парижском агентстве «International Press», сходятся в Бобиньи, в квартире дешёвой многоэтажки, где проживал Удерзо. Они ищут идею комикса для первого номера нового журнала «Пилот». Сначала им приходит в голову сделать «Роман о Лисе», но кто-то другой уже опередил их. Они колеблются, чешут в затылке, что у человеческого существа всегда было признаком усиленной работы мысли. Наконец они решают начать с доисторических приключений (которые вполне могли бы озаглавить «Парк юрского периода», хотя теперь мы уже вряд ли это узнаем). И вдруг внезапно после нескольких эскизов на них нисходит озарение: что если рассказать о Франции времен римского владычества? Удерзо принимается рисовать самого известного галла той эпохи, Верцингеторикса. Госсиньи тоже осеняет: искажая общеупотребительные слова, он создает имена Астерикс, Обеликс, Идефикс, Панорамикс, Ассюранстурикс, Абраракурсикс, Ажканоникс (через несколько лет он прославит себя самой блестящей своей находкой – Окатаринтабеллачиксчикс…). Для римлян достаточно придумать имена с окончанием на «ус», как оно и принято в латинском написании: Процессус, Отельтерминус, Беленконнус, Проспектус… Затем Госсиньи сочиняет знаменитый пролог этой новой «Галльской войны»: «За 50 лет до рождения Иисуса Христа вся Галлия была завоевана римлянами… Вся ли? О нет! Одна деревня, где живут непобедимые галлы, все еще упорно сопротивляется захватчикам…» (На самом деле пресловутая Галлия и галлы – это выдумка XIX века: недавние археологические раскопки показали, что в I веке до новой эры современная территория Франции была населена десятками кельтских племен с коротковолосыми, безусыми и безбородыми мужчинами!)

Главная придумка Госсиньи – это магический напиток, позволяющий галлам одолевать римлян голыми руками. Благодаря этому предку ЭПО[Эритропоэтин – гормон, естественно вырабатываемый организмом и стимулирующий рост кровяных шариков.] слабосильные могут сражаться как богатыри, а лодыри и обжоры, только и мечтающие, что о жареной кабанятине, одерживают верх над превосходно организованными силами противника. Так и напрашивается мысль: что было бы, имей мы этот магический отвар в 1940-м?… »


(с) Фредерик Бегбедер. Лучшие книги XX века. Последняя опись перед распродажей: Эссе / Пер. с фр. М., 2008. С.111-112.

@темы: книги, цитаты

Бегбедер любит играть словами и сталкивать лбами извлекаемые из рекомых слов рекомые смыслы. Что ж и взять с постмодерниста?:) Однако же, столь искусно доводя до абсурда тезис руссоизма (изначально еще собственным создателем сформированный как своего рода идеальный тип) и шокируя читателя выведением почтенного седовласого классика антропологии "на чистую воду":D, он не оставляет внятного ответа на простой вопрос: а есть ли вообще логичная и убедительная антитеза киплинговскому "Бремени белых"?

««Печальные тропики» – одно из первых эссе, одновременно тропических и научных, в котором исследуются иные, отличающиеся от нашего способы существования. Впоследствии Карлос Кастанеда в Соединенных Штатах будет производить галлюциногенные опыты вместе с мексиканскими индейцами. Индейцы всегда в моде: так, Ж. – М. Ж. Леклезио до сих пор не опомнился от увиденных им туземцев, что всю жизнь ходят голышом (и как же они правы!).
Итак, о чём же рассказывает нам Леви-Стросс? О том, что тропики печальны, потому что они разорены белыми; что местные племена скоро вымрут от эпидемий, которые мы им нанесли; что индейцы кадувео, бороро, намбиквара и тупи-кавахиба могут похвастаться образом жизни куда более естественным, подлинным и прекрасным, нежели мы, с нашими автомобильными пробками по пятничным вечерам в тоннеле Сен-Клу.
В книге Леви-Стросса ощущается искреннее уважение к расовым различиям и глубинный антиколониализм: автор не признаёт за белым человеком права навязывать другим людям общественные ценности пресловутой западной развитой цивилизации. Есть только одна опасность в этой (вполне оправданной) борьбе против общественной иерархии между человеческими существами, даже если признать, что мы, со всеми нашими атомными бомбами и геноцидами, гораздо более дики, чем беззащитные индейцы в набедренных повязках. Опасность в том, что эта «руссоистская» теория ставит под вопрос права человека: если нужно уважать существующие между нами различия, значит, придется принять и эксцизию [Обрезание, принятое у мусульман и иудеев], и побивание камнями женщин, не носящих чадру, и телесные наказания, и каннибализм – из простого стремления не навязывать другим нашу культуру. Клод Леви-Стросс невольно ставит себя в позицию апостола невмешательства. Живя в мире, границы которого стремительно размываются, он борется против унификации, но в результате оказывается противником идеи общепланетарного гуманизма. Проще говоря, он выбирает скорее лагерь Ницше, чем лагерь Кушнера»
[Кушнер Бернар – министр здравоохранения Франции, представитель Франции в ООН по вопросам здравоохранения.]


(с) Фредерик Бегбедер. Лучшие книги XX века. Последняя опись перед распродажей: Эссе / Пер. с фр. М., 2008. С.123-124.

@темы: книги, цитаты, на думку пробило

02:34

01:14 

Доступ к записи ограничен

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

Из воспоминаний графа А.А.Игнатьева о времени службы в Кавалергардском полку:

У меня же, на одном из дежурств по полку, произошло следующее: под вечер, когда все офицеры уже разъехались, ко мне прибежал дежурный унтер-офицер по нестроевой команде и с волнением в голосе доложил, что "Александр Иванович померли".

Александром Ивановичем все, от рядового до командира полка, величали старого бородатого фельдфебеля, что стоял часами рядом с дневальным у ворот, исправно отдавая честь всем проходящим.

Откуда же пришел к нам Александр Иванович? Оказалось, что еще до того, как мой отец командовал полком, то есть в начале 70-х годов, печи в полку неимоверно дымили и никто не мог с ними справиться; как-то военный округ прислал в полк печника-специалиста из еврейских кантонистов - Ошанского. При нём печи горели исправно, а без него дымили. Все твердо это знали и, в обход всех правил и законов, задерживали Ошанского в полку, давая ему мундир, звания, медали и отличия за сверхсрочную "беспорочную службу".

И вот его не стало, унтер-офицер привел меня в один из жилых корпусов, еще елизаветинской постройки, где в светлом подвальном помещении под сводами оказалась квартира Александра Ивановича. Он лежал в полковом мундире на составленных посреди комнаты столах. Его сыновья, служившие уже на сверхсрочной службе - один трубачом, другой писарем, третий портным, - горько плакали.

Я никак не мог предполагать того, что произошло в ближайшие часы. читать дальше


(с) Игнатьев А. А. Пятьдесят лет в строю. М., 1941
См.: www.adjudant.ru/cavaler/29-1.htm

@темы: книги, цитаты

«Было удивительно найти то, что антропологи-эволюционисты называли детством человечества, так близко от себя, но еще удивительнее было обнаружить (потом, когда исследовательскую оптику уже удалось настроить) веру в приметы, дурной глаз и колдовскую порчу уже не в «поле», которое всегда остаётся хотя бы немного чужим и экзотичным, чуть-чуть «иным миром», а в своем собственном пространстве — на улицах Москвы, в метро, в университетских коридорах. Рональд Хаттон, исследователь английского неоязычества, в одной из своих книг писал о подобном же удивлении. Начав работу над этой темой, он довольно неожиданно обнаружил почти поголовную веру в магию и колдовство не только среди тех, кто причисляет себя к неоязычникам, но и среди самых обычных лондонцев. Оказалось, что «опыт мистического» есть у всех его собеседников, но об этом не принято, даже как-то неприлично говорить публично. Собеседники Хаттона, люди среднего класса, образованные, с хорошей профессией, академики, юристы, банкиры, школьные учителя, государственные служащие, в большинстве своём атеисты и агностики, узнав о теме его занятий, спрашивали не о том, из каких социальных слоев происходят современные неоязычники, какие мотивы побудили их обратиться в эту веру, даже не во что они, собственно, верят, но снова и снова: «Ну и как, действует ли их магия?» [Hutton 1999: 271]»

(с) Христофорова О. Б. Колдуны и жертвы: Антропология колдовства в современной России / О. Б. Христофорова. — М.: ОГИ, 2010. — 432 с. С.10.

@темы: цитаты, на думку пробило, дневник наблюдений

1891-1893 гг., обучение в Кавалергардском полку:

Занятия

«Когда нас, новобранцев, собралось человек 20-25 (полный комплект новобранцев бывает около 45 чел.), с нами начались занятия.

Упомяну сначала о составе лиц, назначенных обучать нас, новобранцев. Старшим офицером к молодым солдатам был назначен поручик Воейков, требовательный, но справедливый офицер; он обучал нас езде. Помощником его - корнет Казнаков; заведовал устными занятиями и пешим строем. Это молодой офицер, не терпевший особой строгости, но, к сожалению, не часто бывал на занятиях. Обучающий унтер-офицер Михайлов - на его характеристике я остановлюсь несколько подробнее - "фартовый" солдат, благодаря его длинным и кривым ногам был отличный ездок и в довершение всего был очень нервный. С начала занятий он вел себя хорошо, и мы собирались его полюбить, но после, когда, должно быть, издергал с нами свои нервы, он сделался зол, беспощадно сыпал на всех и каждого самую отборную брань и очень широко применял рукоприкладство.
Помощником Михайлову был назначен ефрейтор Поверенный; это был, как я уже упоминал, душа человек; от него никто и никогда не слыхал брани; видно было, что он мучился за нас, когда у Михайлова слишком разойдутся нервы. Иногда он старался уговорить его и тем, может быть, неоднократно спасал некоторых из нас от лишней зуботычины.

Полковой манеж

Занятия с нами начались с того, что нас стали сажать по приемам на деревянную "кобылу", седлать её, а также соблюдать посадку.
читать дальше

Когда нами были усвоены приемы посадки на деревянной "кобыле", нам устроили езду в манеже на живых лошадях.

читать дальше

Обучение в большом манеже. "Барьер"

Весьма нелегкий труд при обучении езде молодых солдат представляется и обучающим. Молодых солдат в эскадроне в среднем бывает до 45 человек, и у каждого во время езды обязательно выказывается какой-нибудь недостаток: в посадке, управлении, внимательности и проч., и все эти недостатки обучающий должен заметить и поправить. В течение полутора-двух часов езды обучающий развивает свои голосовые связки следующим образом: пропустив мимо себя всю смену шагом и сделав замечание каждому в отдельности, он командует: "Рысью!"; во время езды рысью громко и отчетливо отсчитывает темп: "Раз-два, раз-два, раз-два"; в промежутке отсчитывания, так же громко и как будто без передышки, делает замечания.

В общем картина получается такая: "Рысью - ма-арш! Раз-два, раз-два, раз-два. Карасев! - голову выше; Учувашов! - локти назад. Раз-два, раз-два, раз-два. Вольты - ма-арш! В затылок, прямо! Болваны! Раз-два, раз-два... Дистанции! Кудинов! - грудь вперед; Павлов! - носки к лошади. Раз-два, раз-два... Налево назад - ма-арш! Петров! - внимание; Данилов! - в затылок; Смирнов! - шенкеля. Болваны!.."

И так весь урок. Неудивительно, что иногда обучающего выведут из терпения и кое-кому попадет бичом по спине или черенком нагайки по ляжке. Но после мало-мальски удачной езды слышится: "Спасибо, братцы, по чарке водки!" Под конец учебного года, когда ученье производилось усиленнее и когда ряды молодых солдат вследствие разных болезней начали редеть, то "по чарке водки" слышалось чаще.

На слабогрудых верховая езда отражалась тяжело; некоторые ее не выносили и попадали в госпиталь, а оттуда - или на родину, или в нестроевую команду.

Кроме езды, но уже на втором месте, у нас были занятия по "пешему строю". Пеший строй заключался в маршировке, ружейных приемах и гимнастике.

читать дальше
Словесностью с нами занимались ежедневно по вечерам в школе. читать дальше


(с)Подшивалов Д. Воспоминания кавалергарда. Тверь, 1904.
См.: www.adjudant.ru/cavaler/28-1.htm

@темы: книги, цитаты, "Хлебозавод" и компания

1911 год, лейб-гвардии кирасирский полк ("синие кирасиры"), обучение вольноопределяющихся. Кавалерийская "учебка".

«На всех занятиях жучили лихо, закаливали, муштровали, тянули, отшлифовывали, вырабатывая подлинную выправку. Вечером мы возвращались домой разбитыми и до того усталыми, что стремились скорее в постель. И так изо дня в день долгие месяцы.
Но всего тяжелее была езда в манеже, под командой поручика Палицына, который с первых же дней задал нам невероятного перца и внушил к себе прямо панический ужас всех вольноперов.
читать дальше

Во время сменной езды много внимания уделялось рубке. читать

На «действия пикой» в полку напирали не менее, чем на рубку.
читать
Из моего описания манежа, пожалуй, можно было бы заключить, что Палицын был каким-то бездушным зверем, но это не так. Много после, когда я уже сделался офицером, у меня с Палицыным наладились наилучшие отношения. Он был прекрасный, отзывчивый товарищ, и я убедился, что, в сущности, это был человек с добрым сердцем. Он любил солдат и знал каждого подчиненного со всеми его хорошими и слабыми качествами как свои пять пальцев. Презирая штатский дух, Палицын уважал солдата, и прежде всего потому, что это был солдат. В Палицыне глубоко укоренилось убеждение в необходимости развития в солдате воинской лихости, презрения к опасности, презрения к боли. Обожая и возводя в культ суровую военную дисциплину, Палицын в отношении своей команды был только логичен. На службе это был службист. Вне службы — совсем другой человек. Солдаты относились к нему хорошо. Они чувствовали и воочию убеждались, что их начальник — человек, крепко знающий свое дело. Палицын был в их глазах авторитетом, и поэтому его уважали. Солдатам должно было нравиться и то, как Палицын относился к вольноперам, то есть к барчукам: к нам он был придирчив, а к ним — нет. Над нами он позволял себе иной раз поиздеваться, над солдатом же не издевался никогда, и если «грел» солдата, то всегда за дело и справедливо. Палицын не ограничивался тем, что хорошо заботился о своих солдатах — он интересовался их жизнью, входил в солдатские интересы. Он был остроумен, обладал несомненным юмором, а это нравилось. В сущности, это был в высшей степени требовательный, хороший офицер-строевик до мозга костей. Таких, как он, обычно и назначали начальниками полковых учебных команд.»


(с) В.С.Трубецкой (1892-1937). Записки кирасира: Мемуары. М., 1991. С.33-38.
См.: www.adjudant.ru/lib/tr02.htm

Некоторые вещи в программе обучения, похоже, не меняются.:) Разве что вольтижировка сейчас без оружия. Или не дошли еще просто до этого этапа?:rolleyes: Бич - таки да, в момент заскока творит чудеса.:laugh: Но вот - прыжки через барьер без стремян - было, делали; без рук - страшно, конечно, но таки да, немножко тоже делали; "ножницы" - тоже делали; но чтоб всё это и ещё спиной вперёд?!:aaa: Но, стало быть, и такое предстоит в перспективе:wow:

@темы: книги, цитаты, на думку пробило, "Хлебозавод" и компания

«В третьем эскадроне старшим взводным офицером был поручик князь Урусов-старший, который в полную противоположность Линдгрену был типичным русским барином и русским патриотом из тех, что обожали «царя-батюшку». Это был хороший товарищ, большой весельчак и балагур, любивший добрую компанию и добрую выпивку. Живая и яркая полковая личность, Урусов-старший, помимо службы и кутежей с бабами и без баб, имел самые разносторонние интересы, вплоть до теософии включительно, ибо читал и Блаватскую, и Литбиттера (В. Трубецкой имеет в виду книги «Тайная доктрина» Е. П. Блаватской и «Краткий очерк теософии» Ч. Ледбитера) и всякие спиритические книжки... Выходец из пажей, Урусов мечтал о военно-придворной карьере, звании флигель-адъютанта и тем не менее никогда не гнушался побалагурить и покалякать с солдатами. Офицер он был довольно ленивый и не слишком радивый и, может быть, отчасти из-за этого солдаты относились к Урусову хорошо, встречая его всегда сдержанной приветливой улыбкой. Солдаты видели в нем начальника живого, веселого и ненапирающего на службу — то есть человека прежде всего.(...) Когда я был произведен в офицеры, то вскоре же очень подружился с этим всегда веселым и трескучим поручиком. Наружность у него была довольно представительная. Несколько полный, молодой, но уже сильно лысеющий, длинноносый и черноусый, всегда пахнущий шампанским, Урусов слегка заикался, и этот порок речи очень к нему шел, как бы подчеркивая то остроумие, какое он часто проявлял в пререканиях со своим собеседником.

Помню такой случай, весьма типичный для Урусова.

В Гатчине умер какой-то уважаемый отставной генерал. Хоронили его, как и полагалось, с парадом, на который были назначены воинские команды от всех частей Гатчинского гарнизона. От нашего полка был назначен сборный эскадрон под командой Урусова-старшего. Эскадрон вышел в конном строю в полном параде, то есть при колетах, касках и кирасах, но без винтовок, которых вообще при кирасах носить не полагалось. Командовать общим парадом был назначен артиллерийский полковник из квартировавшей в Гатчине артиллерийской бригады.

Когда наш эскадрон выстроился уже возле кладбища, артиллерийский полковник подъехал к Урусову и потребовал, чтобы наши произвели над могилой генерала ружейный салют, совершенно упустив из вида, что кирасиры по положению на парадах бывают без винтовок. В ответ на требование полковника блистающий золотом Урусов, приложив свою руку, затянутую в ослепительную белую крагу, к каске, самым вежливым тоном проговорил, слегка заикаясь, но так, чтобы весь эскадрон мог услышать: «Очень жаль, господин полковник, что вы нас раньше не предупредили: я бы приказал накормить своих людей горохом». «При чем тут горох?» — спросил недоумевающий начальник парада. «Но господин полковник, люди, сытно накормленные горохом, могут для салюта обойтись и без винтовок». «Как ваша фамилия?» — резко спросил полковник, нахмурив брови. «Поручик князь Уру-уру-урусов ста-а-аарший, господин полковник!» — отвечал наш герой, отдавая честь с самым любезным видом. Наступила пауза, во время которой весь эскадрон изо всех сил надувался, чтобы не прыснуть со смеху, а тем временем полковник, понявший, наконец, свою ошибку, сконфуженно пожав плечами, быстро отъехал прочь. На следующий день злополучный полковник прислал нашему командиру полка отношение, в котором требовал подвергнуть поручика кн. Урусова дисциплинарному взысканию за дерзкий ответ в строю. Наш генерал вызвал к себе для объяснений Урусова, но узнав от него во всех подробностях, в чем заключалась его вина, много смеялся и не только не наказал, но наоборот объявил в приказе благодарность поручику князю Урусову за находчивость.

Хорошие полковые командиры всегда выгораживали своих офицеров перед чужим начальством. К тому же между артиллерией и кавалерией существовал определенный антагонизм».


(с) В.С.Трубецкой. Записки кирасира. Глава VII.
См.: www.adjudant.ru/lib/tr07.htm

@темы: книги, цитаты